наши любимые стихи

[Майла]

Эдуард Асадов — «Не бейте детей!»

Не бейте детей, никогда не бейте!
Поймите, вы бьете в них сами себя,
Неважно, любя их иль не любя,
Но делать такого вовек не смейте!

Вы только взгляните: пред вами — дети,
Какое ж, простите, геройство тут?!
Но сколько ж таких, кто жестоко бьют,
Вложив чуть не душу в тот черный труд,
Заведомо зная, что не ответят!

Кричи на них, бей! А чего стесняться?!
Ведь мы ж многократно сильней детей!
Но если по совести разобраться,
То порка — бессилье больших людей!

И сколько ж порой на детей срывается
Всех взрослых конфликтов, обид и гроз.
Ну как же рука только поднимается
На ужас в глазах и потоки слез?!

И можно ль распущенно озлобляться,
Калеча и душу, и детский взгляд,
Чтоб после же искренно удивляться
Вдруг вспышкам жестокости у ребят.

Мир жив добротою и уваженьем,
А плетка рождает лишь страх и ложь.
И то, что не можешь взять убежденьем —
Хоть тресни — побоями не возьмешь!

В ребячьей душе все хрустально-тонко,
Разрушим — вовеки не соберем.
И день, когда мы избили ребенка,
Пусть станет позорнейшим нашим днем!

Когда-то подавлены вашей силою,
Не знаю, как жить они после будут,
Но только запомните, люди милые,
Они той жестокости не забудут.

Семья — это крохотная страна.
И радости наши произрастают,
Когда в подготовленный грунт бросают
Лишь самые добрые семена!

[Майла]

улыбнуло)

Без кота и жизнь не та ツ

Кот смотрел на штору долго,
Кот сидел, как на иголках.

Штора вольно развевалась
(Ей недолго оставалось).

Кот давно мечтал о воле,
Об иной – о дикой – доле.

Кот мечтал о вкусной дичи,
Лучше в мышкином обличье,

О деревьях, об охоте,
О соседской кошке Моте,

Он мечтал о приключеньях,
Не о покупных печеньях

Для кастратов (вот позор,
Что сказал об этом двор)!

Но хозяйка не пускала
За порог его: искала

В прошлый раз его неделю:
«Эти гульки надоели!», -

Она крикнула, и вот,
Он теперь домашний кот.

Кот смотрел на штору долго
С невысокой книжной полки.

Ткань свободно колыхалась,
Рябью шла, переливалась.

Вот еще один шажок:
Кот чертил в уме прыжок.

Вот он замер… И… Толчок…
(А в прихожей – каблучок!)

Сколько грации и сил!
В штору когти кот вонзил!

Он раскачивался слева
И направо! Снова влево!

Над землею он висит!
Грозным рыком голосит!

Но… не выдержал карниз,
Кот со шторой упал вниз!

Автор: Аюна Хилханова

[Лаванда1988]

- Прости, любимый, за мои слова.
Грубить тебе с утра – плохая мода…

- Хоть за окном дожди, кружит листва,
С тобой тепло в любую непогоду.

- А знаешь, я хочу тебе сказать,
что за тебя всегда переживаю…

- Прости, что я посмел тогда кричать,
Приревновав тебя, моя родная…

- Я вспоминала прошлое не раз,
Ведь я тебя действительно любила…

- Прости за те потоки слёз из глаз,
Когда из-за меня так больно было…

- А помнишь, как хотели малыша?
Ты говорил, что будет сын бесспорно…

- Я чувствовал, и видела душа,
А ты была смиренной и покорной…

- А помнишь, как родился сын второй?
Конечно, помнишь, было ведь недавно…

- Прости, что часто я бываю злой,
Но знай, тебе на свете нету равных…

- И ты прости, что нервничаю я,
Срываюсь и молчу, не отвечаю…

- Ты просто мне скажи, что ты моя…
Скажи, хоть я и сам об этом знаю…

- Люблю тебя, как много лет назад,
А может быть теперь, ещё сильнее…

- Я верю и признанью очень рад.
Иди и обними меня скорее…

- Хоть за окном дожди, кружит листва,
С тобой тепло в любую непогоду…

Такие вот обычные слова
Уберегают семьи от разводов…

[Майла]

Евгений Евтушенко — «Людей неинтересных в мире нет»

Людей неинтересных в мире нет.
Их судьбы — как истории планет.
У каждой все особое, своё,
И нет планет, похожих на неё.

А если кто-то незаметно жил
И с этой незаметностью дружил,
Он интересен был среди людей
Самой неинтересностью своей.

У каждого — свой тайный личный мир.
Есть в мире этом самый лучший миг.
Есть в мире этом самый страшный час,
Но это всё неведомо для нас.

И если умирает человек,
С ним умирает первый его снег,
И первый поцелуй, и первый бой...
Всё это забирает он с собой.

Да, остаются книги и мосты,
Машины и художников холсты,
Да, многому остаться суждено,
Но что-то ведь уходит всё равно!

Таков закон безжалостной игры.
Не люди умирают, а миры.
Людей мы помним, грешных и земных.
А что мы знали, в сущности, о них?

Что знаем мы про братьев, про друзей,
Что знаем о единственной своей?
И про отца родного своего
Мы, зная всё, не знаем ничего.

Уходят люди... Их не возвратить.
Их тайные миры не возродить.
И каждый раз мне хочется опять
От этой невозвратности кричать.

[Майла]

Михаил Лермонтов — «И скучно и грустно»

И скучно и грустно, и некому руку подать
В минуту душевной невзгоды...
Желанья!.. Что пользы напрасно и вечно желать?..
А годы проходят — все лучшие годы!

Любить... но кого же?.. На время — не стоит труда,
А вечно любить невозможно.
В себя ли заглянешь? — Там прошлого нет и следа:
И радость, и муки, и всё там ничтожно...

Что страсти? — Ведь рано иль поздно их сладкий недуг
Исчезнет при слове рассудка;
И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг, —
Такая пустая и глупая шутка...

[Майла]

Барабанит ли дождь по крыше,
Или снег заметает будни, -
Кто-то любит тебя. Неслышно,
Незаметно, но все же любит.
Нервно курит, не спит ночами
И себя беспощадно губит.
Кто-то любит тебя. Печально,
Безнадежно почти, но любит.
Иногда, если крепко вмажет,
Он другую целует в губы.
Только любит тебя все также,
Или даже сильнее. Любит.
Жить тобою он долго будет
И смирится с судьбой однажды.
Но пока еще любит, любит…
Кто-то любит… А кто, - не важно.

[Майла]

Роберт Рождественский

Лапа моя, лапа,
Носа моя, носа,
Я научусь плакать
Тихо и безголосо.
Я научусь думать
Много и без истерик,
Гордость запру в трюмы
И научусь ВЕРИТЬ!

Чуда моя, чуда,
Рада моя, рада,
Хочешь, с тобой буду
Весь выходной рядом?
Хочешь, прижмись с лаской
Мокрым своим носом.
Хочешь про снег сказку?
Только ЖИВИ, пёса!

[barbariska]

Эдуард Асадов
Метелица, как медведица,
Весь вечер буянит зло,
То воет внизу под лестницей,
То лапой скребет стекло.

Дома под ветром сутулятся,
Плывут в молоке огоньки,
Стоят постовые на улицах,
Как белые снеговики.

Сугробы выгнули спины,
Пушистые, как из ваты,
И жмутся к домам машины,
Как зябнущие щенята.

Кружится ветер белый,
Посвистывает на бегу...
Мне нужно заняться делом,
А я никак не могу.

Приемник бурчит бессвязно,
В доме прохладней к ночи,
Чайник мурлычет важно,
А закипать не хочет.

Все в мире сейчас загадочно,
Все будто летит куда-то,
Метельно, красиво, сказочно...
А сказкам я верю свято.

Сказка... мечта-полуночница...
Но где ее взять? Откуда?
А сердцу так чуда хочется,
Пусть маленького, но чуда!

До боли хочется верить,
Что сбудутся вдруг мечты,
Сквозь вьюгу звонок у двери -
И вот на пороге ты!

Трепетная, смущенная,
Снится или не снится?!
Снегом запорошенная,
Звездочки на ресницах...

- Не ждал меня? Скажешь, дурочка?
А я вот явилась... Можно?-
Сказка моя! Снегурочка!
Чудо мое невозможное!

Нет больше зимней ночи!
Сердцу хмельно и ярко!
Весело чай клокочет,
В доме, как в пекле, жарко...

Довольно! Хватит! Не буду!
Полночь... гудят провода...
Гаснут огни повсюду.
Я знаю: сбывается чудо,
Да только вот не всегда...

Метелица как медведица,
Косматая голова.
А сердцу все-таки верится
В несбыточные слова:

- Не ждал меня? Скажешь, дурочка?
Полночь гудит тревожная...
Где ты, моя Снегурочка,
Сказка моя невозможная?..

[barbariska]

Шекспир
Сонет 44

Когда б из мысли состояло тело,
Вот бы меня к тебе перенесло -
От самого далекого предела,
Пространству ненавистному назло!
И даже пусть, попав в чужие страны,
Я в самой дальней от тебя стране:
Мысль перепрыгнет через океаны,
Лишь про тебя подумается мне.
Да, я не мысль. И нет печальней мысли.
Я из земли с водою пополам,
И между нами сотни верст повисли,
И время предалось иным делам.
Земля с водой лежат в моем начале,
И с ними я делю мои печали.

[barbariska]

Заметила, что Асадов многим нравится, душевные стихи у него, вот еще один, самый наверно популярный:

Как много тех, с кем можно лечь в постель
Как мало тех, с кем хочется проснуться.
И утром, расставаясь, обернуться,
И помахать рукой, и улыбнуться,
И целый день, волнуясь, ждать вестей.

Как много тех, с кем можно просто жить,
Пить утром кофе, говорить и спорить.
С кем можно ездить отдыхать на море,
И, как положено – и в радости и в горе
Быть рядом... Но при этом не любить.

Как мало тех, с кем хочется мечтать,
Смотреть, как облака роятся в небе,
Писать слова любви на первом снеге,
И думать лишь об этом человеке.
И счастья большего не знать и не желать.

Как мало тех, с кем можно помолчать,
Кто понимает с полуслова, полувзгляда,
Кому не жалко год за годом отдавать,
И за кого ты сможешь как награду
Любую боль, любую казнь принять.

Вот так и вьется эта канитель –
Легко встречаются, без боли расстаются.
Все потому,
Что много тех с кем можно лечь в постель
Все потому,
Что мало тех, с кем хочется проснуться.